Великая Отечественная война в жизни каждой советской семьи оставила неизгладимый след – боль и раны утрат, раннее взросление детей войны и непосильный труд на заводах, в шахтах, на полях старшего поколения – и оружием, и великим трудом, и немалой кровью ковалась трудная для нашей страны Победа. Потому так дорога память о тех страшных событиях, которые, пройдясь громовым посохом, разделили жизнь всего общества на «до» и «после». Что же вкладывают в эти два понятия ветераны усольского филиала ТЭЦ-11 ПАО «Иркутскэнерго», традиционно собравшиеся на предприятии накануне празднования Великой Победы? Каким образом Великая Отечественная война затронула их семьи, судьбы отцов и матерей? Слово им — Ветеранам Великой Отечественной войны, Детям войны, поднимающим из руин нашу страну, заново отстраивающим города и предприятия, тем, кто обеспечил мирное небо и экономическую стабильность в стране на многие десятилетия…
— Мне всего пять лет исполнилось, когда началась Великая Отечественная, казалось бы, кроха совсем, а помню все так хорошо, как будто вчера это было, — вспоминает Люция Андреенко, — мы жили в Забайкальском крае, и через наш дом все уходили на фронт – брат, отец, его братья, муж старшей сестры. Один за другим заходили в дом прощаться: сколько слез мы тогда выплакали, но больше досталось маме. Хотя сначала шло много писем с фронта – писал отец, брат Борис сообщил об окончании курсов снайперов, последнее известие пришло из Белоруссии, куда перебросили их полк, и сразу на передовую… Сбылась его мечта – он так хотел бить фашистов. Там-то, под Минском, его и настигла вражеская пуля. А потом, когда пришла похоронка на него… не описать словами, что происходило в семье. Желая как-то сгладить мамину боль, старшая сестра Галина спрятала страшное извещение о гибели Бориса, но родители чувствовали приближающееся горе. Отец с фронта написал о страшном сне, привидевшемся ему: во сне он пытался догнать сына, но так и не смог этого сделать. А тут и маму вызвали в военкомат по каким-то срочным делам – и там неожиданно на нее обрушилось известие о гибели Бориса. До сих пор стоит в ушах ее раздирающие крики, при их воспоминании у меня всегда текут слезы.
А между тем похоронки шли пачками, почти в каждой семье из жителей нашей деревни кого-то убило или ранило. Помню, как голодно было в деревне, особенно тяжело приходилось зимой – собирали мерзлую картошку, готовили из этой смеси тошнотинки, ели их – каким чудом выжили – трудно объяснить. Наверное, помогала святая вера в Победу, мы нисколько не сомневались, что враг будет разбит – об этом в каждом письме писали наши близкие люди – отец, дяди мои. Не все пришли домой с фронта, но отцу посчастливилось выжить. Он еще много лет поднимал сельское хозяйство и промышленность нашей страны, награжден многими орденами и медалями.
К слову сказать, Люция Васильевна и сама внесла большой вклад в становление и развитие ТЭЦ-11, в общей сложности проработав здесь 41 год, и более 20 лет – огнеупорщицей на котлах. Именно про таких людей в своем приветственном слове, возможно, сказал экс-директор ТЭЦ-11 Владимир Мацибаров – благодаря их золотым рукам построены турбины и огромные цеха предприятия, своим героическим трудом они показали пример мужества, стойкости трудолюбия, словом всего того, как нужно работать, многим поколениям…
У самого Владимира Викторовича не менее интересная семейная история, рожденная войной.
— Мои отец с матерью – Виктор Михайлович и Маина Венедиктовна -познакомились на Курской дуге, — рассказывает он, — оба были зенитчиками. И попали в самое пекло – туда, где ожесточенные бои за каждую пядь земли. Им приходилось сбивать вражеские самолеты, быть на передовых позициях во время танковых атак противника. И они с честью выполняли поставленные перед ними задачи. Представить сложно, как в самых кровопролитных боях люди умудрялись знакомиться друг с другом, влюбляться, оберегать друг друга, вытаскивать из-под завалов. Это очень дорогого стоит, как искренняя любовь моих родителей, после войны приехавших поднимать Сибирь, строить предприятия. Вся грудь их была увешана орденами и медалями, но о войне они старались не говорить – слишком тяжелы воспоминания о тех далеких событиях, о товарищах, сложивших головы во время танковых наступлений, и о том, как и им приходилось выводить зенитные орудия напрямую – только так удавалось остановить наступление врага. Огромным чудом считается выжить в тех боях и даже не получить ни одного ранения – именно так и произошло с моими родителями. Видимо, помогала очень им огромная любовь к Родине и конечно, друг к другу…
Это же трепетное чувство помогло выжить на войне минеру Александру Манькову – отцу еще одного экс-директора ТЭЦ-11 Валерия Манькова — и не просто выжить – пройти долгими и трудными дорогами войны – ему выпала миссия сдерживать японскую армию¸ находясь на монгольской границе. И все долгие годы от вражеской пули и коварства спасало и защищало такое же простое человеческое чувство, как любовь – оно родилось еще в далеком Нижнем Новгороде, где Александр Елизарович познакомился можно сказать со своей тезкой – Александрой Ивановной, пронесено сквозь все военное лихолетье, и окончательно сформировалось уже в Сибири, куда прибыли молодые работать. Отсюда пошло продолжение династии Маньковых, давшей городу прекрасного человека и грамотного руководителя…
— Когда я пришел работать директором ТЭЦ-11, ветеранов-фронтовиков было столько, что они с трудом умещались в обоих залах нашей столовой, а мы о фронтовых победах их почти ничего не знали: они скромно трудились, мало рассказывали о себе, о своем героическом прошлом, о войне, — вспоминает Валерий Маньков, — мы не хотели бередить их раны, мало расспрашивали, сегодня мы понимаем, что недостаток информации породил другую историческую «правду», когда результаты Победы стали перечеркивать многие западные политики, но мы знаем истинную цену завоеванной Победы, сколько наших родных и близких полегло на фронтах войны, как нелегко жилось детям войны. Мы не должны забывать всего этого. Будем свято хранить в сердце подвиги наших отцов, дедов, прадедов! Будем достойны их памяти!
Для большинства присутствующих это жизненное кредо, даже больше – жизненная необходимость, ведь равняясь на своих отцов и матерей они с честью трудились на заводах и фабриках, рано познали цену тяжелого крестьянского труда.
— Мне только семь лет исполнилось, когда пришло сообщение о начале второй мировой войны, — вспоминает Егор Хумукшинов, — семья тогда жила в Нукутском районе, почти всех мужчин забрали на фронт, а нам, мальчишкам приходилось и боронить, и сеять, позже и пахать. Призвали в 1941-ом и моего отца, но что с ним случилось, я до сих пор не знаю – пропал без вести. Мы даже не знаем, где он похоронен…
— А я, когда меня спрашивают сколько было лет, когда началась война, говорю, мне семь – шестой пошел, — рассказывает Виктор Наваленко, — потому что многое на тот момент оказалось неправильным — мы тогда еще совсем малыши были, а приходилось всю мужскую работу выполнять –только моего отца-инвалида не взяли на войну из взрослого мужского пола. Вот и остался он один на всю деревню, да еще мы, мал мала меньше, а ведь помогали, как могли – и боронили, и сеяли, жили недалеко отсюда, в Заларинском районе. Хорошо помню, как встречали раненых, оплакивали тех, кто не пришел с фронта, помню каким израненным пришел с фронта мой дядя. Нелегко все это забыть, невозможно…
— А нас председатель колхоза встречал прямо у школы, чтобы не успели разбежаться, — вспоминает Ахнаф Сабиров, — мы тогда жили в Башкирии, до обеда находились в школе, а потом отправлялись на колхозные работы: вручную сеяли, собирали снопы, пасли телят, убирались на ферме. Всем было очень трудно, но выстояли, выдержали, закалили характеры, потому во взрослой жизни никакая работа не была в тягость – война научила трудиться по-настоящему. Ведь понимали, что мы тем самым помогаем фронту, нашим отцам и старшим братьям бить фашиста.
— Да, действительно, все мальцы работали наравне со взрослыми, — поддерживает своих собеседников Петр Петрович, — мне восемь лет было, когда к нам пришел захватчик — война застала нашу семью в Белоруссии. Отца еще раньше забрали на фронт. В нашем доме разместили немецкий штаб, рядом хорошее помещение превратили в Дом отдыха для офицеров. Тащили у местного населения все, что могли, забирали скот и овощи. Нашей семье досталась трудная доля – жили голодом¸ спас в буквальном смысле небольшой огород – что удавалось утаить от фашистов. Посмотрел и зверства неприятеля, и предательство, слышал о подвигах партизан, все то, о чем пишут в книгах увидел своими глазами… В 1944 году нас освободили, пришел счастливый день и в наши семьи – стали пахать землю, сеять хлеб…
— А у меня до сих пор в ушах звучат звуки авианалетов, бомбежек, разрывов снарядов – трудно такое забыть, — рассказывает Муза Спириденок, — мне-то всего одиннадцать лет исполнилось, когда началась война. Семья жила недалеко от Ярославля, в Костроме, поэтому узнали эту сторону войны – когда превращаются в руины красивые города, уничтожаются культурные ценности, и вся земля полита кровью. Наряду с постоянным страхом из-за непрекращающихся бомбежек, тяжело было из-за нехватки продовольствия. Наша семья голодала, несмотря на постоянную занятость – почти все женщины-домочадцы работали. В 11 лет и я пошла работать на Текстильный комбинат имени Ленина учетчицей. Готовили продукцию для фронта. Выжили, выстояли, всем городом выходили смотреть на пленных фашистов, которых конвоировали наши солдаты. Захватчики показались нам убогими, жалкими. Умоляли о подаянии — хоть что-нибудь дать покушать, а мы сами голые и босые.
— Я тоже работала на ткацкой фабрике, только в Ивановской области, — поделилась воспоминаниями Мария Гречина, — трудилась в приготовительном цехе, где готовили основу для ткани, из которой на швейной фабрике шили гимнастерки. Отголоски сражений доходили и до нас, но больше о войне мы знали из писем своих родных – на фронте воевал мой отец – Семен Владимирович Белозеров. Вернулся с фронта без ноги – потерял в бою, но с орденом Красной Звезды. Вспоминает такой эпизод – в одном из переходов была команда «воздух», все легли на землю. Некоторое время лежал и боец, а потом не выдержал – взял да и стрельнул в слишком низко курсирующий над ними вражеский самолет. И попал, тот загорелся и начал падать. Не взорвался, его захватили наши солдаты. А через некоторое время вызывают отца в штаб. Для всех было ясно: расстрел ждет солдата — не выдержали нервы, приказа ослушался. А руководство наградило отца. В самолете оказались важные документы, которые позволили раскрыть планы противника.
В этом же возрасте, в 15 лет, пришла готовить одежду для фронта, только на Тельминской швейной фабрике коллега Марии Семеновны Зоя Лесогорова.
— Меня поставили на спецмашину шить петли для гимнастерок, — говорит она, — пошив одежды осуществлялся конвейером – одни на одной операции, вторые – на другой. Работа шла быстро и слаженно. Быстро научилась я петли шить, а через несколько лет, когда замуж вышла, и ушла в декрет, — то даже домой мастера приходили, уговаривали выйти на работу, потому что специалистов не хватало. Да и работали практически круглосуточно – сейчас даже сосчитать трудно сколько военной формы пошили для наших солдат, а может, в том числе и для своих родных – на фронте были все родственники, брат Семен дослужился офицером и живым вернулся – для семьи это незабываемое событие.
— А для меня самое памятное событие, как брата провожали на войну – он умудрился в 17 лет уйти добровольцем, приписав себе год, а вскоре погиб под Нарвой, — рассказывает Лидия Лебедева, — говорят, что сейчас многие не помнят себя в возрасте пяти-шести лет, а для меня все памятно, хоть только шесть исполнилось — и как мы шли по усольским тротуарам от улицы 1 Мая, где до сих пор стоит наш дом, до военкомата. Помню, как бежали в клуб, который располагался на месте нынешнего кафе «Блюз» 9 Мая 1945 года – бежали все, чтобы услышать из громкоговорителя о капитуляции Германии, и нашей Великой Победе, разве такое можно забыть?
Действительно, каждое мгновение войны памятно ветеранам, свято оно хранится в сердце. И это дорогого стоит. Бережное отношение к воспоминаниям ветеранов, работников ТЭЦ-11, их трудовым и боевым реликвиям является славной традицией коллектива ТЭЦ-11 ПАО «Иркутскэнерго». Так пусть же эта традиция останется незыблемой на многие года.
Таисья Колодкина, фото автора
